Вирус гражданственности

бродит по России

Участие в уникальном семинаре Московской школы политических исследований подарило автору этих строк, помимо интересного опыта и бесценных контактов, несколько минут напряженных размышлений о судьбах родины.

Автору пришлось добираться до благозвучного поселка посредством промозглой электрички, в которой окоченевшее тело молодого журналиста (обдуваемое всеми мыслимыми ветрами отечества) впервые посетила мысль о том, что в нашем государстве, в отличие от большинства стран цивилизованного мира, наличие дорог и относительно развитой инфраструктуры отнюдь не подразумевает возникновение прочных контактов между регионами страны и населенными пунктами этих регионов.

Вырвавшись за пределы МКАД, электрочудо отечественного транспортного машиностроения принялось рассекать нетронутые компьютерной цивилизацией пригородные деревушки, городки и рвы отеческой земли.

Голицыно встретило приехавшего на международный семинар корреспондента снегом, лаем типичных российских дворняг и отвратительным кофе придорожной голицынской чайханы. Толком объяснить, как пройти до учебно-методического центра (УМЦ), где собственно и проходил семинар, смог лишь один боязливо почесывавшийся голицынец:

- Вот там, видишь в лесу огоньки, это тот самый УМЦ. Там, видать, чего-то сейчас намечается. Видишь, окна-то все горят.

Действительно, в это время в центре накрывали достойный пушкинского пера ужин для всей многонациональной братии, собравшейся обсудить перспективы развития свободных СМИ в условиях пореформенной России.

Сочные, дымящиеся говяжьи язычки, заправленные прекрасным, острым соусом, спровоцировали настрадавшегося «семинариста» на кричащее своей контрастностью сравнение всего происходившего с пиром арабского каравана, который после нескольких месяцев отчаянной борьбы со стихией в песках Сахары добрался, наконец, до цветущего внеземного оазиса. Только в нашем случае роль стихии, неподвластной и неподкупной, исполняла сама российская действительность, засушливое дыхание которой ощущалось повсюду.

Там, за невысоким заборчиком УМЦ открывались родные песчаные просторы гражданской пустыни, свирепые ветра которой не дают людям насладиться в полной мере красотами жизни, но заставляют их непрерывно бороться за свое существование, добиваться любой ценой не всегда благородных целей. Там начиналось пространство, в котором живут по особым законам, мучительно долго и чаще всего безрезультатно сражаясь за свои неотъемлемые права и свободы.

Там же трудятся журналисты, старательно собранные сотрудниками школы Елены Немировской, там они судятся с властью, там они ее дискредитируют, там они ей продаются. Там отечественные акулы пера и монстры телеэкранов ежедневно сталкиваются с непробиваемой бетонно-гранитной стеной несвободы, непрофессионализма и непонимания насущных проблем. Там все как-то неустроенно и неряшливо, начиная грязным рыбаком, чей щетинистый профиль виднелся каждое утро с моего домашнего балкона, заканчивая распродажей творческими людьми собственных талантов.

Учебно-методический центр с его кожаными диванами, английской речью в коридорах, жаркими, захватывающими дискуссиями о проблемах толерантности в современном обществе, о перспективах отечественных СМИ, об американской и британской журналистике, об испанских политиках и английских «спин-докторах» (людях, «раскручивающих» политиков) являлся сущим оазисом, на время принявшим сотню свежих, интересных людей со всех концов неустроенного российского света.

В то время, когда популярный лондонский телеведущий Эндрю Браун с огоньком рассказывал о своем политическом шоу на четвертом канале, по соседству с Голицыно с визгом подходила очередная электричка, набитая обмороженными, абсолютно безразличными к судьбе политического телевещания гражданами негражданского общества.

Что вынесут участники семинара с его живительных сессий и «круглых столов»? Зажгутся ли еще несколько лучиков (коих, слава Богу, становится все больше), которые постепенно, шаг за шагом, как в детских компьютерных играх, осветят темное, сырое пространство.

Наверное, да, смогут, очень хочется в это верить. Господь называл своих проповедников «солью земли». Потому что их мало, но эффект велик. Человек, заразившись раз светлой, ясной идеей, обязательно поделится своим чудесным вирусом с окружающими. Главное, чтобы в карантин не поместили.

Игорь ЗИНАТУЛИН, Москва.