Похолодание в Москве

Российские спецслужбы равняются на шефа и все больше напоминают КГБ

"Newsweek", США
Оуэн Мэтьюз (Owen Matthews) и Анна Немцова,
30 января 2006 года

Скандал обладал всеми атрибутами шпионской истории времен Холодной войны – британские шпионы в роли злодеев, бдительные российские службы в роли героев.

В конце прошлой осени сотрудники ФСБ, преемницы печально известной КГБ, секретно засняли на видео, как один британский дипломат унес домой огромный булыжник из московского парка. На прошлой неделе запись с разрешения Кремля показали по российскому телевидению. Из интервью с агентами ФСБ стало ясно, что в фальшивом булыжнике скрывалось электронное устройство, использовавшееся для связи с тайными агентами. «Валун 007» - так назвала его одна британская газета. В принципе, шумиха могла закончиться обменом громкими обвинениями и, возможно, депортацией одного-двух дипломатов.

Однако история вызывает гораздо более серьезное беспокойство. Потом что ФСБ попыталась привязать шпионов к уважаемым неправительственным организациям (НПО) страны, таким, как Московская Хельсинская группа и Комитет против пыток. Обе они получали финансирование напрямую от Марка Доу (Marc Doe), того самого дипломата, заснятого ФСБ. Его основной обязанностью было управление фондом НПО Британского министерства иностранных дел. (Британское правительство выступило с заявлением, в котором говорится, что его работа с НПО была направлена исключительно на «поддержку гражданского общества в России».) Всего за несколько дней до этого президент России Владимир Путин подписал закон, требующий перерегистрации всех российских НПО и предусматривающий более тщательный контроль правительства за их деятельностью (хотя положение, запрещающее им получать финансирование из-за рубежа, убрали под давлением со стороны Евросоюза и США).

Скорее всего, совпадение этих событий по времени не было случайным. Причем впервые после распада Советского Союза ФСБ открыто использовалась для достижения политических целей Кремля. Так называемая «черная пропаганда» была обычным делом для КГБ, когда нужно было очернить диссидентов, но ФСБ до сих пор избегала применения такой тактики. Однако в последние месяцы ее действия все больше вызывают в памяти годы Холодной войны. На российском государственном телевидении популярностью пользуются старые фильмы, прославляющие КГБ, а на автобусных остановках в Москве красуются плакаты, призывающие граждан сообщать о любой подозрительной деятельности по телефону специальной горячей линии или по адресу fsb@fsb.ru. В декабре директор Службы Николай Патрушев заявил, что «иностранные разведки активизируют деятельность» в России, и пообещал, что «противодействие иностранному шпионажу останется для нас одним из приоритетов «.

Разведка идет в ногу со временем и все больше концентрируется на экономике. Патрушев также заявил, что неназванные «коммерческие структуры» предпринимают шаги для установления контроля над заводами и компаниями, которые представляют «стратегическую важность для обороны и безопасности России», и завладения их активами. В декабре ФСБ защитила от корпоративных захватчиков завод ОМЗ, который выпускает и ремонтирует танки Т-80. Кроме того, спецслужбы с подозрением относятся к иностранцам, работающим в стратегически важном нефтяном секторе, и недавно предложили нефтяным компаниям заменить иностранных топ-менеджеров российскими гражданами, потому что закон о государственной тайне запрещает иностранцам изучать карты с высокой разрешающей способностью. В результате этого постановления ТНК-ВР была вынуждена заменить директоров некоторых из своих «дочек», а Salym Petroleum Development, принадлежащая Royal Dutch/Shell и Sibir Energy, - передать геологические съемки, связанные с государственной тайной, на подряд компаниям с российским капиталом.

В то же время появились доказательства того, что ФСБ начала выполнять грязную работу для самых репрессивных режимов на постсоветском пространстве. Незадолго до президентских выборов в Казахстане, которые прошли в декабре, сотрудники ФСБ наведались к московскому интернет-провайдеру сайта казахской оппозиции «Навигатор», и добились закрытия сайта. А после расстрела антиправительственной демонстрации в узбекском Андижане в мае прошлого года ФСБ направила в Ташкент своих следователей, чтобы помочь арестовать подозреваемых. Звучат в адрес службы и обвинения в применении силовых тактик в своей стране. Родственники Руслана Нахушева, бывшего сотрудника КГБ и главы Института исламских исследований в Нальчике (Кабардино-Балкария), говорят, что он исчез 4 ноября, после того, как вышел из офиса ФСБ, куда его вызвали на допрос после неудачного мусульманского восстания в городе. С тех пор его не видели. «Для тех из нас, кто был здесь раньше, все это кажется угнетающе знакомым, - сказал один западный дипломат, пожелавший остаться не названным, поскольку до сих пор занимает должность посла. - Большинство людей остались такими же, они применяют те же методы - старые привычки сложно искоренить».

Основной силой, стоящей за возрождением ФСБ, является сам Путин. Он был подполковником КГБ, служил в комитете 15 лет, в том числе в Дрездене (ГДР) с 1985 по 1990 гг. После прихода к власти он начал рекламировать ФСБ, увеличил финансирование спецслужб и окружил себя бывшими КГБшниками, которых еще называют силовиками. На торжественном приеме в декабре Путин заявил собравшимся сотрудникам ФСБ: «Нет такого понятия, как бывший разведчик».

Аналитики указывают, что с недавних пор ФСБ направляет свое внимание туда же, куда и Путин. За последние два года демократические революции свергли дружественные Москве режимы в Грузии, на Украине и в Кыргызстане. Произошло это с помощью НПО, выступающих за гражданское общество, причем многие из них получали финансирование из-за рубежа. Путин хочет быть уверен, что российские организации не станут центром такого же оппозиционного движения. Для бывших диссидентов вроде Людмилы Алексеевой, возглавляющей Московскую Хельсинкскую группу, тактика дискредитирования критиков путем выставления их агентами иностранного государства выглядит более чем знакомой. «У меня дежавю, - говорит правозащитница, столкнувшаяся с кампанией КГБ в 70-х и 80-х годах. - Их цель – подготовить общество к разгрому правозащитных организаций».

Проблема в том, что элементы гражданского общества, которые могли противостоять дальнейшему усилению спецслужб, постепенно уничтожаются, говорят правозащитники. Путин установил контроль Кремля над значительной частью СМИ, в Думе доминирует лояльные ему депутаты, а бизнесменам, подумывающим о поддержке политической оппозиции, наглядно показали, что этого делать не стоит, на примере Михаила Ходорковского, который теперь отбывает 8 лет в сибирской колонии. «Мы, НПО, - последний оплот независимой мысли в нашей стране, - говорит Алексеева. - Подчинив себе все остальные институты демократии, государство взялось за нас». А это гораздо опаснее для будущего России, чем любые действия иностранных шпионов.

Перевод: Наталья Колыбина, ИноСМИ.Ru.