Книги, люди и костры

Примеры сжигавшихся нацистами книг в экспозиции мемориала «Яд ва-Шем» (Израиль).

«Собрать все книги бы да сжечь»
Фамусов, герой пьесы А. С. Грибоедова «Горе от ума»

В начале минувшей недели стало широко известно, что в Республике Коми (есть уверенность, что не только там) уничтожена партия книг, изданных в конце 1990-х годов Фондом Джорджа Сороса и бесплатно переданных в библиотеки России. Способ уничтожения оказался диким даже для современного российского слуха, оглушенного многими человеческими трагедиями: книги сожгли. Не сдали в макулатуру, не раздали на улице бедным. Сожгли. «Сигнальный импульс» поступил из администрации президента в виде письма, ослушаться которого не посмели. Конечно, в письме ничего не было сказано про способ ликвидации нежелательных книг. Но почему-то выбрали именно такой способ: костёр. Ведь издревле, ещё со времён Средневековья, известно: книги, как и люди, горят.

30 ноября 2015 года Генпрокуратура РФ совершила очередной подвиг в борьбе с «врагами России»: признала Фонд Сороса «нежелательной организацией» на основании её внесения в так называемый «патриотический стоп-лист», составленный Советом Федерации 8 июля 2015 года и включающий сейчас 12 организаций, якобы угрожающих безопасности России. Это означает, что им запрещено вести любую деятельность на территории России.

«Деятельность Фонда Открытое общество (Open Society Foundations) и Института Открытое Общество Фонд Содействия (OSI Assistance Foundation) представляет угрозу основам конституционного строя Российской Федерации и безопасности государства», – сообщила представитель Генпрокуратуры.

Машина власти, заскрипев, начала вращаться. Эти жернова вышли на поверхность в Республике Коми исключительно благодаря журналистам интернет-журнала «7x7» и подключавшихся к теме федеральных СМИ.

«Эту процедуру мы делали неоднократно»

В декабре 2015 года в интернете было распространено письмо заместителя полпреда президента в СЗФО Андрея Травникова на имя заместителя председателя правительства Коми Тамары Николаевой. В нем говорилось, что литература, изданная при поддержке Фонда Сороса, «формирует в молодежной среде искаженное восприятие отечественной истории и популяризирует чуждые российской идеологии установки» и её необходимо изъять.

И. о. министра образования республики Светлана Моисеева-Архипова 4 декабря 2015 года лично подписала циркуляр, слово в слово повторяющий поступившее из полпредства письмо: «Во исполнение поручения полномочного представителя президента в Северо-Западном федеральном округе Министерство образования просит в срок до 14 декабря 2015 года представить информацию о наличии в библиотеке Вашей образовательной организации учебной литературы, изданной в рамках проекта Фонда Сороса «Обновление гуманитарного образования в России».

В связи с тем, что данная литература формирует в молодежной среде искаженное восприятие отечественной истории и популяризует чуждые российской идеологии установки, просим принять меры по её выявлению и изъятию из библиотечного фонда образовательной организации.»

Если бы г-жа и.о. министра знала Конституцию России, то вспомнила бы статью 13: «В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Но Конституция России давно существует отдельно от России.

«Мы запросили информацию о книгах у руководителей высших и профучреждений образования в регионе, получив ответы от двух колледжей Воркуты (горно-экономический насчитал у себя 53 экземпляра учебной литературы, политехнический – 14), а также от Ухтинского гостехуниверситета (413 книг), – подтвердила «Коммерсанту» г-жа Моисеева-Архипова. – Кроме того, около полусотни единиц литературы по состоянию на конец прошлого года находится в Национальной библиотеке Коми».

Студенты сжигают «негерманские» сочинения и книги на берлинской площади Опернплац 10 мая 1933 г.

По её словам, сотрудники министерства не выясняли тематику «соросовских» книг, полномочия и поручения на проведение экспертизы данной литературы отсутствуют. «Это в любом случае ничего бы не изменило, – считает она. – Есть прямое поручение руководства республики, а у него – от руководства страны в лице института полномочного представителя президента. Я как чиновник, как руководитель профильного органа власти не имею права оспаривать и не выполнять спускаемые мне поручения».

Дальше было вот что: «Убираются индикаторы из каталогов, достаются формуляры, книги сносятся вниз и в ящиках сжигаются во дворе за колледжем. Эту процедуру мы делали неоднократно, потому что списывали ветхий фонд. И в мешках. Эта технология для всех библиотек [одинаковая]. Мы фонд списывали старый. Выносится и в определенном месте сжигается», – рассказала журналистам заведующая библиотекой Воркутинского горно-экономического колледжа Елена Васильева.

Какие-то книги, изданные при поддержке Фонда Сороса, в других учебных заведениях Республики Коми решили уничтожить при помощи «шрёдера» – офисной машины, которая превращает книги в бумажную стружку.

Среди уничтоженной литературы оказались учебники по основам логики (учебник профессоров В. А. Бочарова и В. И. Маркина, возглавляющего кафедру логики в МГУ), французскому сюрреализму и учебное пособие по криминалистике, книги современных русских социологов, философов, политологов.

Библиотекари сообщили также, что получили указание собрать информацию о том, сколько раз (!) каждая из книг выдавалась на руки читателям. При этом в самих книгах проставлены номера читательских билетов, по которым можно определить, кто именно читал ныне запрещенную литературу.

Строго говоря, если бы не Фонд Сороса, то в Воркуте или Сыктывкаре никогда в жизни не появились бы книги по французскому сюрреализму.

«Прозападные вещи нам больше не нужны»

«Фонд Сороса признан организацией подрывного характера. Они пользовались спросом, когда рухнул коммунистический строй, шли реформы в сфере образования. В их литературе были общегуманитарные знания. В нынешних условиях прозападные вещи нам больше не нужны, и в сфере образования мы сможем обойтись своими силами», – отчеканила, как приговорила, ректор Института развития образования Коми Евгения Шеболкина. Можно догадаться, каким образом такой человек развивает образование.

«Утонувшая библиотека» — памятник сожжённым книгам на Бебельплац (Михи Ульман, 1995).

В чём причина столь жесткой реакции российского государства на Фонд Сороса, собственно, на самого Джорджа Сороса? Причина проста, как вырванный из книги лист: финансист, основатель и глава благотворительных фондов Сорос приветствовал революционные события в Украине, более известные как «майдан», и даже вроде бы оказал «майдану» финансовую поддержку. Всё, больше никаких «страшных преступлений» перед Россией Джордж Сорос не совершал, только поддержал возмущенный политикой Виктора Януковича народ Украины. На что имел полное право.

Между тем заслуги (совершенно без кавычек) филантропа Джорджа Сороса перед Россией значительны, если не сказать велики.

В нашей стране фонд «Открытое общество» был создан в 1995 году.

Двадцать лет назад, при самом появлении фонда в России, на него был написал публичный донос, что якобы деятельность фонда наносит ущерб России, поддерживая «утечку мозгов». Тогда же Комитет Госдумы РФ по образованию провёл проверку деятельности фонда, по итогам которой российский парламент официально вынес Джорджу Соросу благодарность «за вклад в сохранение и развитие отечественной науки, образования и культуры». С 1997 года российское отделение «Открытого общества» возглавляла директор Российской библиотеки иностранной литературы Екатерина Гениева.

С 1999 по 2003 годы в правление фонда входил историк архитектуры и защитник культурного наследия Алекей Комеч (он руководил также работой правления программы «Культура»), очень много сделавший для спасения культурного наследия в Псковской области.

С 1996 по 2001 годы Фонд Сороса вложил в проект «Университетские центры Internet» около 100 миллионов долларов, в результате чего появились 33 интернет-центра в ведущих вузах России. В общей сложности Фонд Сороса вложил в свои проекты в России более 1 млрд долларов. Гранты от фонда получили 64 585 учителей, профессоров и студентов, в том числе из Псковской области. Без всякого страха и, наоборот, с гордостью люди произносили: «соросовский учитель», «соросовский профессор».

Стали ли за эти годы изданные при участии Фонда Сороса книги хуже, может быть, утратили своё значение? Нисколько. Книги не становятся хуже с годами. И демократические убеждения Джорджа Сороса, о которых он публично говорил, тоже не изменились.

Изменилась Россия. Точнее – российские власти. Теперь для них абсолютно неприемлем демократ, либерал и филантроп Джордж Сорос. И только потому, что публично поддержал демократические усилия народа другой страны в тот момент, когда президент России Владимир Путин публично поддерживал того, против кого восстал народ Украины.

Это «несовпадение политических вкусов» и привело в итоге Фонд Сороса в список «нежелательных организаций» в России, а изданные на его деньги книги – на костер новой российской инквизиции.

«Утонувшая библиотека» — памятник сожжённым книгам на Бебельплац (Михи Ульман, 1995).

Невозможно не обратить внимание: книги сожгли не из-за их авторства и содержания, а только из-за того, кто выделил деньги на издание этих книг. Словно решили в отместку сжечь сами деньги, которые были потрачены на эти книги. Такой бумажно-символический садизм.

Символы любой инквизиции прорываются в жизнь, стоит только дать ей волю. Начали войну с идеями – ждите войну с книгами. Начали войну с книгами – ждите костров из книг.

Ведь всё это уже было – и так недавно, и так страшно. Невозможно не напомнить.

«Похоронный ветер дул над городом»

Германия. 1933 год. Гитлер только что пришел к власти. Началось организованное преследование евреев, марксистов и пацифистов.

С марта по октябрь 1933 года книги сжигали в 70 городах Германии. Организатором и исполнителем сожжений было даже не министерство пропаганды, а Немецкий студенческий союз в сотрудничестве с Гитлерюгендом.

Общенациональная «акция против негерманского духа» стартовала 12 апреля публикацией «12 тезисов против негерманского духа», а кульминацией стало буквальное «очищение огнём» в 18 часов 10 мая 1933 года.

26 апреля 1933 г. начался сбор «подрывной литературы». Каждый студент должен был прежде всего очистить собственную библиотеку и библиотеки знакомых и членов семьи от «вредных» книг, затем обыскивались библиотеки университетов и институтов. Публичные библиотеки и книжные магазины также подвергались зачистке от запрещённой литературы. Члены Гитлерюгенда и Национал-социалистического студенческого союза распространяли от имени Комитета борьбы против негерманского духа требования к студентам изымать отмеченные в прилагавшемся «чёрном списке» книги, а затем передать их представителям комитета для последующего публичного сожжения.

10 мая 1933 года на площади Опернплац в Берлине, а также в 21 другом городе Германии студенты сожгли более 25 тыс. томов «негерманских» книг. Сценарий акций включал выступления высокопоставленных функционеров нацистской партии, ректоров и профессоров университетов, студенческих лидеров. В местах проведения акции студенты бросали изъятые и нежелательные книги в костры в ходе торжественной и радостной церемонии, под музыку оркестров, пение, «клятвы на огне» и речёвки.

В Берлине около 40 тысяч человек собралось на Опернплац. Заранее подготовленный лидерами Студенческого союза сценарий предполагал произнесение специальных «огненных речёвок». Вот эти «речёвки»:

«1. Против классовой борьбы и материализма! За народность и идеалистическое мировоззрение. Я предаю огню писания Маркса и Каутского.

2. Долой декадентство и моральное разложение! Упорядоченному государству — порядочную семью! Я предаю огню сочинения Генриха Манна, Эрнста Глезера и Эриха Кестнера.

3. Возвысим голос против уклонистов и политических предателей, отдадим все силы народу и государству! Я предаю огню сочинения Фридриха Вильгельма Фёрстера.

4. Нет растлевающей душу половой распущенности! Да здравствует благородство человеческой души! Я предаю огню сочинения Зигмунда Фрейда.

5. Нет фальсификации отечественной истории и очернительству великих имен, будем свято чтить наше прошлое! Я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хегемана.

6. Нет антинародной журналистике демократически-еврейского пошиба в годы национального восстановления! Я предаю огню сочинения Теодора Вольфа и Георга Бернгарда.

7. Нет писакам, предающим героев мировой войны. Да здравствует воспитание молодежи в духе подлинного историзма! Я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка.

8. Нет засорению и уродованию родного немецкого языка. Крепите заботу о языке — величайшем сокровище нашего народа. Пожри, огонь, сочинения Альфреда Керра.

9. Нет наглости и самоуверенности. Да — уважению и почтительности к немецкому народному духу. Пусть пламя поглотит сочинения Тухольского и Осецкого».

Из 15 упомянутых в «огненных речёвках» писателей только Эрих Кестнер стал свидетелем сожжения собственных книг. Он написал затем: «Я стоял возле университета, зажатый со всех сторон студентами, цветом нации, одетыми в форму штурмовых отрядов, смотрел, как огонь лижет обложки наших книг, и слушал сальные тирады этого мелкотравчатого лжеца. Похоронный ветер дул над городом».

Именно этот «похоронный ветер» раздул из костров книг пожар Второй мировой войны.

А в тот момент немецкий народ шутил и веселился.

Немецкий литературный критик Марсель Райх-Раницкий вспоминал, что происходившие не воспринималось обществом всерьёз: «Это выглядело странно. Как несерьезное событие. Никто не воспринимал происходившее всерьез, в том числе и те, кто это делал. Мне казалось это сумасшествием, что книги лучших немецких писателей просто так сжигаются. Тогда было ещё непонятно, что все это лишь пролог, увертюра».

До начала самой страшной войны ХХ века оставалось 6 лет.

До разгрома фашистской Германии – 12.

Уже с 1947 года 10 мая отмечается в Германии как День книги. Площадь Опернплац переименовали в Бебельплац, стерев с карты города ставший символом позора топоним.

В 1995 году на этой площади установлен памятник сожжённым книгам работы израильского архитектора и скульптора Михи Ульманна. Памятник называется «Утонувшая библиотека» и представляет собой пустые книжные полки, установленные ниже уровня мостовой и закрытые сверху стеклом.

Я впервые увидел этот памятник осенью 1996 года. Издали было странно видеть, как люди неподвижно стоят в центре большой площади и, опустив головы, смотрят себе под ноги.

Плита на брусчатке рядом с памятником гласит: «На этой площади 10 мая 1933 г. студенты-нацисты жгли книги», – там же приведена цитата из трагедии Генриха Гейне «Альмансор»: «Это была лишь прелюдия; там, где сжигают книги, впоследствии сжигают и людей».

Система концентрационных лагерей начала создаваться в Германии в том же 1933 году. От костров с книгами до печей с людьми не прошло и года.

Запах сожжённых книг – это первый запах фашизма.

Его невозможно перепутать ни с каким другим.